А завтра – конец… - Дарья Матрохина

А завтра – конец…

Дарья Матрохина

© Дарья Матрохина, 2016

ISBN 978-5-4483-1042-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Апокалипсис начался не с грохота или воя сирены, а с телефонного звонка. Ника подняла голову от подушки и бросила взгляд на часы. Цифры не сказали ничего определённого. В половину восьмого утра мог звонить кто угодно, от начальства, которое решило прийти пораньше в офис, до матери, которой приснился дурной сон. Девушка внутренне содрогнулась: ни то, ни другое, не предвещало ничего хорошего. Однако телефон не умолкал, и ей пришлось, потянувшись, снять его со стола.

– Алло, Ника, ты меня слышишь? – спросил телефон голосом матери, – Это ты?

– Да, мам. Что-то случилось?

– А ты не знаешь? У нас уже часа два передают о том, что у вас в Москве произошло.

– А что произошло?

– Включи телевизор, – вместо ответа порекомендовала мать.

Ника сморщилась от одной мысли о том, что придётся выбираться из-под одеяла на час раньше обычного. Она специально снимала именно эту однокомнатную малометражную квартиру почти под самой крышей, чтобы от работы её отделяло меньше ста метров. Коллеги, которые в своё время погнались за комфортом, каждое утро вставали в семь и толкались в пробках, чтобы к половине десятого оказаться в офисе, расположенном в самом центре города. Да, и у этого места были свои недостатки, но, в конце-то концов, протекающий унитаз можно починить, а географическое положение исправить затруднительно. Да и аренда съедала не половину, а только четверть зарплаты, и она всегда могла позволить себе что-нибудь вкусненькое. Девушка вспомнила о булочках с кремом, оставшихся в холодильнике после вчерашней трапезы, и улыбнулась: ничего, зато успеет как следует позавтракать.

Храбро откинув одеяло, Ника опустила ноги на пол. Диван, поражённый столь стремительным подъёмом до самой глубины души, удивлённо скрипнул. Гордость хозяйки не зря осталась в квартире, хотя всю остальную мебель пришлось заменить – он единственный мог вынести её ритм жизни, с ненормированным рабочим днём и внезапными пробуждениями. Любая кровать приходила в негодность меньше, чем черед год, а этот малыш, которому пошёл уже третий десяток, до сих пор справлялся.

Пол был на удивление тёплым, как будто внизу что-то горело. Ника несколько раз прошлась туда-обратно по единственной комнате, выискивая взглядом пульт. Даже откинула занавеску. И замерла.

По улице бежал обнажённый молодой человек с горящей палкой в руках. Приглядевшись, девушка поняла, что на палку были намотаны его собственные штаны. Причина столь странного поведения не замедлила появиться. Из подворотни на бегущего выскочил высокий мужчина с окровавленным ртом, и попытался схватить за горло. Но промахнулся и руки сомкнулись на самодельном факеле. Нападающий дико закричал и рванул в сторону, но дело было сделано: огонь потух, из мусорного бака выскочили двое окровавленных детей и набросились на оставшегося без оружия. Буквально за несколько секунд всё было кончено.

Ника снова набрала номер матери:

– Ника, ты в порядке?

– Да, мам, всё хорошо. У нас так же?

– Так везде. Уезжай их города. Скоро он прекратится в ловушку.

– То есть, лучше уехать, чем остаться в квартире?

– Мы не знаем, насколько они сильны у вас там. Дверь вряд ли сможет тебя защитить.

– Хорошо. Я уеду. Но и ты тоже уезжай.

– Но ведь тогда тебе некуда будет идти.

– Мам, не обращай внимания. Скажи дяде Мише, пусть всей семьёй едут на дачу в Иркутск, и тебя возьмут. А ты консервы возьми, которые из старых армейских запасов.

– Всё настолько плохо?

– Я не знаю. И это пугает меня больше всего…

Глава 1

Из города она вырвалась через три часа. В кой-то веки на выезде не было пробок. И семейный шестиместный автомобиль, мерно покачиваясь, миновал надпись «Москва». На крыше иногда звенели два велосипеда, а багажник и заднее сиденье были забиты консервами и прочими необходимыми для жизни вещами. Ника смотрела слишком много страшных фильмов, в которых герои погибали только потому, что не могли найти еду. Поэтому девушка заранее озаботилась походным мешком. Так что заезд в гипермаркет был просто смешным: припарковаться поближе к входу, наполнить тележку едой и прочим, и быстро перегрузить в машину. Семья, которой и принадлежала машина, из мясного отдела так и не вернулась, но доносящиеся оттуда крики говорили лучше сигнала о помощи. Не стоило туда идти, но молодая мать на все объяснения Ники только кричала, что её детям нужно будет в дороге свежее мясо. Чем мясо, которое испортится через три часа в жаркой машине, сможет им помочь через неделю, она объяснить так и не смогла. Будь с ними мужчина, всё могло бы закончиться иначе, но так ключи были отданы Нике, и она со спокойной душой уехала, не дожидаясь, пока твари закончат с детьми и примутся за неё. За свою глупость каждый должен платить сам. Тем более, если придётся заплатить за чужую глупость новомодным автомобилем на солнечной батарее. Так что девушка не жалела о своих поступках. В конце концов, они сами выбрали свою судьбу.

Она ехала двое суток, не останавливаясь на заправках и не тормозя при виде выходящих на дорогу фигур. Но когда-нибудь это должно было закончиться. На дороге возникло самое желанное здание для любого человека, который готовил себя к зомби-апокалипсису: аптека. И Ника нажала на тормоз, думая, что успеет. Не успела: тёмная фигура метнулась к ней, когда девушка уже заканчивала грузить вторую коробку с лекарствами в багажник. Не придумав ничего лучшего, Ника бросила коробку под ноги и рванула в сторону. Нападающий, бросившись за ней, споткнулся и весь оказался освещён фонарём. У него не было одного глаза и нижней части челюсти, как будто кто-то старался снести его голову с плеч чем-то острым. А, может, и действительно старался, но не преуспел, иначе зомби бы тут не бродил. Она захлопнула дверь и вдавила газ в пол, нажимая на кнопку автоматического закрытия багажника.

– Потрясающая у тебя машина, – раздалось сбоку.

От резкого движения Ники машину повело в сторону, и зомби, бросившийся вперёд, промазал мимо багажника. Но рассматривать неожиданного попутчика девушка не стала. И, только когда в зеркале заднего вида исчезло отражение полуживого тела, слегка повернула голову. На соседнем сиденье расположился мальчишка.

– Ты сидишь на вещах.

– Извини, разбираться что где было некогда.

– Сколько тебе лет?

– А тебе?

– Я первая спросила.

– Маленьким надо уступать.

– Маленький сейчас пешком пойдёт.

– Четырнадцать.

– А мне двадцать четыре.

– Учишься?

– Училась. Год назад. А сейчас работаю.

– Кем?

– Я… А, не важно уже, в принципе! Пить хочешь?

– Да.

– Потерпишь. Питьевую бережём, а для того, чтобы отфильтровать, нужно остановиться.

Мальчишка отвернулся к стеклу и что-то пробурчал.

– Что?

– Да, говорю, грубая ты. Неженственная.

– Если бы я была женственной и нежной, то тебя бы сейчас вон тот зомбак доедал.

– Обязательно язвить?

– Это – защитная реакция.

– Тогда ладно, – и он снова отвернулся к стеклу, – Где остальные?

– Какие остальные?

– Ну, там в бардачке игрушки детские, так что дети должны быть, да и на мать ты не тянешь.

– Это не моя машина.

– Ясно. А чья?

– Они мертвы.

– Ты?

– Их собственная глупость. Пошли в мясной отдел.

– За свежим мясом для растущего организма?

– Да.

– Мои тоже.

– А они не подумали о том, как его хранить?

– Я им говорил, но они не слушали.

– А почему с ними не пошёл?

– Остался охранять холодильник.

– Он такой ценный?

– Он на солнечной батарее.

– А… кстати, ты заметил как они вычисляют своих?

– Неа, мне не до этого было. Выжить бы.

– Плохо.

– Знаю, но выбора особого не было: либо бежать, либо потом на собственном опыте узнать, как они различают своих и чужих. И откуда они вообще взялись?

– Из Москвы.

– До Москвы почти триста километров, как они добрались за час?

– За час? Я еду третьи сутки.

– То есть, ты два дня назад уже знала, что происходит?

– Да.

– И почему всем не рассказала?

– Время – самая ценная вещь на земле теперь. Если бы я задержалась хотя бы на час, могла бы вообще не выбраться. Стоп. А как ты добрался до заправки так далеко от города?

– Ну… Я прибился к семейной паре на машине.

– И где они?

– Они… Они меня высадили.

– Почему?

– Сказали, что еды всем не хватит, ещё меня кормить.

– Вообще здравая мысль.

– Не бросай меня, пожалуйста.

Ника повернулась к мальчишке и начала его рассматривать. Маленький, очень маленький. Один не выживет. Бросать нельзя, чтобы не говорил рациональный мозг. К тому же, неизвестно, сколько будет продолжаться эпидемия…